В мае этого года в Московском издательстве «Серебро слов» вышла новая книга-сборник стихотворений настоятеля прихода храма святого благоверного князя Александра Невского иерея Анатолия Полякова «Просто жизнь».
Это уже восьмая книга автора. Предисловие к этому сборнику написала Анастасия Русских, член Союза Писателей России, прозаик и публицист. Вступление к книге отца Анатолия в этой статье мы даём полностью.
Продолжение следует…
Согласитесь, читатель: у любого поэта, затронувшего душу, есть строки, которые вам просто нравятся, а есть, без преувеличения, маленькие чудеса – такие, что мгновенно запоминаются и входят во внутренний мир, в список часто приходящихся к месту цитат.
«Что случилось, брат, с тобою?»
А случилась просто жизнь, –
строфа, давшая название этому сборнику, безусловно, может быть отнесена к таковым. Потому что подписаться под ней наверняка будет готов едва ли не каждый.
Ведь и впрямь для человека, пожившего на свете, печаль зачастую становится почти непреходящим, привычным состоянием, и мы порой даже перестаём задумываться: а откуда она? – та ли, что от многой мудрости, или просто усталость души, или… ну почему, куда ушла та бодрость, весёлость духа, от которой искрились глаза, и хотелось свернуть горы, и верилось, что получится всё-всё, что захочется, – вот буквально на днях?..
Но тем и удивителен литературный талант, что при помощи обычных слов помогает взглянуть на происходящее сразу с нескольких, даже пусть противоположных, сторон. Просто жизнь! – да, она случилась, оставила свой отпечаток в душе, но она и продолжает вершиться с нами и вокруг нас каждую секунду, и она по-прежнему сложна, полна трудностей, но прекрасна!..
Именно этим чувством окрашено содержание нового сборника Анатолия Полякова. В некоторых стихотворениях он повествует о собственном взрослении – от знакомого каждому:
Я бедовым мальчишкою рос:
Чердаки, огороды, подвалы,
В кровь разбитые локти и нос,
И футбол во дворах, и спортзалы, –
до обретённого духовным усилием:
Я облачаюсь, трепет на устах,
Поём молебен – миру содроганье.
Мы на земле, святые в небесах,
И Божьих ангелов святое ликованье!
Где-то размышляет о человеческом бытии в его вечном или сиюминутном аспектах:
Не бросайте холодное слово,
Ведь озябнет душа, не согреться.
И как будто бы снова и снова
Без любви замерзать будет сердце.
…и вдруг от поэтической интонации истинного проповедника – обращается к (рискну сказать) мирской: жёсткой, ироничной, – но и это ради того, чтобы встрепенулись, вняли, услышали:
Болезни, нервы,
Потом разводы.
Подруги – стервы,
Друзья – уроды.
…
Жизнь виновата,
И нервы тоже.
За что расплата,
Скажи нам, Боже?
А порой умеет столь нежно и вместе с тем целомудренно сказать о самом личном человеческом переживании, что, читая, хочется возвратиться к собственной юности, вспомнить – не умом, но сердцем! – эту способность чувствовать именно так:
О, как умеет мир доверить тайны!
Мы в этот вечер всё узнать смогли,
Что всё предвечно, вовсе не случайно,
Всё по законам жертвенной ЛЮБВИ!
Отдельную категорию представляют собой в поэзии Анатолия Полякова потрясающе тонкие и точные портреты современников: в равной степени колоритных индивидуальностей – и типажей, каких и вы могли бы встретить на какой-нибудь из улиц вашего города: глухонемой сосед, терпеливо, безропотно сносящий насмешки окружающих и готовый оказать помощь любому, кто в ней нуждается, или безвестный «нищий, возносящий песнопенья», или военком, что «везде чужой, не рад ему никто при встрече», или «светская львица» – «покорная раба неумолимой страсти»… А ещё, конечно же, те, кого отцу Анатолию нередко приходится видеть в качестве прихожан, – это портреты, написанные особенно светлыми красками: молодая женщина, плачущая о недостижимом (?) счастье и находящая утешение; мужчина, провожающий спутницу жизни в мир иной; неповторимо обаятельные, но очень разные – и с разными помыслами приходящие в храм – российские старушки; малышка, потерявшая отца и вдруг прозревшая отеческое начало в лице священника… И постепенно складывается из этих фрагментов образ единого народа, сохранившего, несмотря ни на какие новомодные веяния, потребность в общении с Богом. Печаль, тоска, тревожные сомнения – всё это случается с каждым, как просто жизнь. Но подолгу остаётся лишь с тем, кто отталкивает протянутую свыше руку помощи…
В заключение хотелось бы обратить ваше внимание, читатель, на особый символизм завершающих стихотворений в сборнике. Последний его раздел составляет пейзажная лирика, но чем ближе к финалу, тем явственнее просвечивает сквозь строки, посвящённые природе, всё та же человеческая жизнь…
После осени пьяной банкета
Убирает зима очень чисто.
Под осенью поэты обычно зашифровывают старость. Пусть ранняя осень, с её румяными плодами и тёплыми деньками бабьего лета, перекликается с радостной и долгой порой общения с внуками, – но… как-то не принято задаваться вопросом: а что же такое в этом случае зима?
Когда поэтам осень надоела,
Закончится сложенье небылиц.
Тогда истрёпанные чувства поредеют,
И всё падёт к зиме снегами ниц.
Вот и всё?.. – выдохнет душа. Так много пережившая, прочувствовавшая, постигшая душа… – и впрямь, так много, что было бы странным потерять это всё безвозвратно.
…и лишь для того, кто не стал ограничивать своё бытие просто жизнью, – придёт издалека ответ… Мы не будем предполагать, какой именно. Лишь попытаемся уловить его отзвук в строках:
И кажется мёртвой округа,
Замёрзнет, скатившись, слеза.
Лишь солнце сияющим кругом,
Как нимб у святых в образах.
Анастасия Русских
